Джемма Аллен вернулась! Стараясь взять себя в руки, Анджело Аполлонидес направился к женщине, предавшей его.

Ему сказали правду. Бывшая любовница появилась на его пляже, на его острове и теперь любовалась одним из его катамаранов. И Анджело необходимо выяснить, что происходит.

– Что ты здесь делаешь? – Анджело старался говорить спокойно. – Я думал, что больше никогда тебя не увижу. Особенно здесь, на Стратмосе.

Она испуганно обернулась и широко раскрыла светло-карие глаза. Стояла вторая неделя ноября, и вечера на Стратмосе становились все холоднее и холоднее. Морской ветер развевал темно-рыжие волосы Джеммы, и она убрала пряди с лица. Этого движения ей оказалось достаточно, чтобы успокоиться.

– Анджело? – невозмутимо протянула Джемма. – Как поживаешь?

– Брось свои шутки! Тебе хватило наглости появиться в «Пещере Посейдона». – Анджело сжал губы. – Когда мне сказали, что ты выступаешь в «Театре Электры», я не поверил своим ушам!

Она пожала плечами.

– Это свободный мир. Я могу работать, где хочу.

– Где угодно, кроме Стратмоса. Это мой мир, и здесь действуют мои правила. «Пещера Посейдона» не для тебя.

Этот остров был не просто его миром. Он был родным домом Анджело. Его мечта воплотилась в курорте «Пещера Посейдона». Анджело отсутствовал на острове месяц, а сегодня вернулся. И сразу узнал, что Джемма работает здесь уже больше недели.

– Хочешь, чтобы против тебя возбудили дело о незаконном увольнении?

Анджело замер. Его считали справедливым работодателем. Ему не нужны неприятности с законом – а у Джеммы прекрасный шанс добиться успеха, и он не должен об этом забывать. Анджело уставился на Джемму. За несколько лет разлуки она похорошела. Ее волосы стали длиннее и пушистее, глаза сверкали ярче, а ее губы… эти привлекательные алые губы сейчас произносили непокорные речи. Медленным взглядом он окинул ее стройную фигуру.

– По сравнению с экзотической танцовщицей певица – это, несомненно, шаг вверх, – усмехнулся Анджело.

– Прошло три года. Обстоятельства меняются, – пожала она плечами.

– Я не изменился. – Он подбоченился.

– Нет, ты нисколько не изменился, – согласилась она.

Анджело сузил глаза. Ему не понравился ее язвительный тон.

– Так что же тебе нужно, Джемма? Второй шанс?

На лице Джеммы промелькнула какая-то тень.

– Второй шанс? – усмехнулась она. – С тобой? Ты, должно быть, с ума сошел!

Анджело нахмурился. С каких это пор он перестал ее понимать?

– Почему ты здесь?

– Я здесь, чтобы работать… это свободный мир. – Она указала на синюю поверхность Эгейского моря. – Слишком хорошие деньги, чтобы отказаться от такой работы.

– А-а! Деньги.

– Нечего насмехаться над тем, что кто-то нуждается в деньгах. – Ее глаза сверкали. – То, что ты в двадцать лет унаследовал империю курортов на греческих островах, не дает тебе права смотреть на меня свысока.

Анджело рассердился. После их незабываемой последней встречи ее язык стал острым, как бритва.

– Я чертовски много работал, чтобы превратить сеть семейных отелей в курорты мирового класса. Именно благодаря этому ты и получала деньги, а теперь словно забыла.

– Не случайно все газеты писали, что ты так далек от нас, обыкновенных смертных, что мог бы жить на горе Олимп.

– Неужели ты веришь всей этой чуши? – Анджело вздрогнул при воспоминании о последних газетных статьях, где вовсю обсуждался его разрыв с Мелиной.

– Вот как? – Она подняла бровь. – Ты не тот плейбой, каким они тебя изображают? Ты не появляешься каждый месяц под руку с новой восходящей звездой или супермоделью?

Он свирепо посмотрел на нее.

– То, что о нас пишут в средствах массовой информации, выгодно и этим женщинам, и мне.

– Значит, все дело в шике? В том, чтобы создать иллюзию о богатых и знаменитых? И больше ничего?

Он сдвинул брови.

– Почему это так тебя интересует? Ищешь возможность вернуться в мою постель?

Она фыркнула.

– Ты мне больше не нужен!

Анджело скривил губы.

– С боссом нужно быть вежливой, детка! Три года назад ты не посмела бы так со мной разговаривать.

– Три года назад я была глупой маленькой гусыней.

Джемма взглянула на часы. Он заметил, что у нее на руках выступила гусиная кожа.

– Тебе холодно?

– Нет. – Она потерла руки, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Он прикоснулся к ее руке, в том месте, где волоски встали дыбом. Осторожно. Кончиком пальца.

– Если тебе не холодно, тогда что это такое?

Она отшатнулась. Подняла на него глаза. В ее взгляде он заметил смущение… и нечто большее. Какое-то сильное, беспокойное чувство. Страх? Джемма шагнула в сторону.

– Извини. – Она улыбнулась, но выражение ее широко раскрытых глаз не изменилось. – Мне нужно идти. Скоро начнется шоу. Я должна приготовиться. Может быть, придешь посмотришь? – бросила ему Джемма через плечо.

Когда она проходила мимо Анджело, он ухватил ее за руку повыше локтя, пытаясь остановить.

Джема резко повернулась. Ее глаза изменились – из светло-карих стали темными, с оттенком хереса. Это и вправду был страх. Анджело внимательно посмотрел на нее.

И все-таки, зачем она приехала? Она намекала, что ей нужны деньги. Единственная ли это причина? Или она надеется раздуть погасшее пламя их романа?

Джемма еще раз бросила взгляд на часы.

– Наверное, я должна сказать, что мне было приятно тебя повидать…

– Но это было бы ложью.

– Я этого не сказала. Ты вряд ли мог бы такое услышать из моих уст.

Ее уста. Анджело посмотрел на ее губы. Пухлые и соблазнительные. Внезапно его охватило желание. Он пошатнулся, сжал кулаки. Как он может желать Джемму Аллен? После всего, что она сделала?

Черт возьми, как он мог забыть, до чего она волнующа! Соблазнительные, чуть припухшие губы, холеное тело, облако рыжих волос… Анджело тихо сказал:

– Вместо экзотической танцовщицы – певица… Я хочу увидеть это превращение. Я буду на твоем шоу.

Полчаса спустя, в кружевных трусиках и в черной шелковой комбинации, Джемма сидела перед зеркалом в гримерке, которую делила с Люси Лави, привлекательной комедийной актрисой. Та выступала с очень забавным номером в баре по соседству с «Театром Электры».

Джемме не давала покоя неожиданная встреча с Анджело. Черт возьми, она даже не знала, что он вернулся! Джемма провела на Стратмосе больше недели. Да, она ждала Анджело, собиралась подготовиться… разодеться в пух и прах… показать ему, чего он лишился. И что же? Он увидел ее в простых шортах, без косметики…

Глядя на себя в зеркало, Джемма спросила себя, как отнесется Анджело к ее превращению. Благодаря сценическому гриму ее кожа казалась совершенной, исчезли еле заметные веснушки на носу и на щеках. Карандаш для подведения глаз подчеркнул их необычный цвет меда, а губы выглядели соблазнительно благодаря темно-рубиновой помаде.

Анджело всегда нравились красивые и яркие женщины. Все его последние любовницы были актрисами или знаменитыми моделями. И, судя по последним таблоидам, он вовсе не собирался успокаиваться. Джемма внимательно посмотрела в зеркало. Она выглядит достаточно яркой и красивой. А сегодня вечером на нее будет смотреть Анджело.

Ее план должен был…

В дверь постучали.

– Шоу начнется через десять минут, Джемма.

– Я скоро приду, – ответила она и провела рукой по волосам, стараясь укротить растрепанные рыжеватые локоны.

Распахнулась дверь, и в гримерку ворвался Анджело.

– Эй! Тебе нельзя сюда!

Анджело закрыл дверь и прислонился к ней спиной, скрестив руки на груди.

dng - Докажи что я не прав (текст песни)

Маленькое предисловие к теме четвертого
Хочу сказать что твои фокусы давно затёрты ман
Хоть я тебя не знаю, нечего тебе напомнить
Просто нету выбора - победной жаждой преисполнен
Давай решать пацан кто тут шут а кто тут царь
Ведь кому-то тут из нас недолго суждено мерцать
D моей колоде козыри - тройной валет и туз
А ты как бы ни старался но из минуса не слепишь плюс
Ведь это правда, попробуй переубеди
Но будь готов и жди на своём берегу беды
R чему ты джа?..идти за стадом твоё правило
Ты как шаблон или докажи мне что не прав я
Да ты элджа... Но далеко ведь не элджей
Так что не понятно для чего ты лезешь в эту щель
И ещё те кто плакал тогда за оценки третьего
Согласен мало адеквата, ерунда поверьте
По-любому я! Верю в свою правоту
Yо ни над кем я! Не вершу расправу тут
Я знаю как и что, ты просто лодка под шторм
Либо ты тонешь либо покажи себя, мы ждём

Вроде бы скоро финал но на баттле полный хлам
Каждый рэпперок устал, своим псевдофлоу махав
Но кроме пары мс, всем ещё много пахать
Чтобы сделать что-то стоящее... А не женский храп
Да ты не прав! Так докажи мне это тут же!
Пока ещё с прошлого раунда пожар не тушим
Хотя наврядли хватит опыта, напрасно это
Лучше отдыхай, ты максимум заправский гангста репер.
В меня не верят в этом баттле, да ну и пускай
Я не собираюсь в мелководье что-то упускать
Смешно лишь почитать как лают псы под своим деревом
Пускай не верят в меня, главное что верю я
Докажите что не прав, и тогда сразу уйду
Научитесь делать рап, и бросайте автотюн
Ставьте голос и руки по правильным точкам
В одном месте всё, на то похоже очень

So… Wonʼt you come around and prove me wrong?

Во всей этой суматохе Джош так и не понимает, что произошло. Земля просто уходит у него из-под ног, а в следующее мгновение он падает на холодную выложенную камнем дорогу в каком-то очень узком переулке. Джош силой стискивает зубы, чтобы не застонать в голос от боли в спине и затылке, и изображение предательски двоится у него перед глазами. Палочка, которую парень прежде крепко сжимал в руке, сейчас находится на расстоянии всего нескольких сантиметров, но даже дотянуться до неё стоит ему больших усилий. Что ж, похоже, он действительно впервые сам трансгрессировал, хотя экзамен-то так и не сдал. Джош всё ещё не до конца уверен, что его не расщепило. Он пытается сесть, и резкий звон в ушах на секунду отключает его от реальности. К счастью, в итоге обнаруживается, что, по крайней мере, все конечности относительно целы и находятся на своих местах. Однако режущая боль в ухе привлекает всё его внимание. Парень легонько касается подрагивающими пальцами места позади ушной раковины и сдавленно шипит. Подушечки нащупывают относительно глубокий порез и тёплую кровь, но тот факт, что он всё-таки не лишился уха, даже немного воодушевляет Джоша, если такое, конечно, вообще возможно в подобной ситуации. Однако тратить драгоценное время он больше не может. Пожиратели смерти нагрянут сюда с минуты на минуту, так что нужно было бежать. Только вот куда? Джош резко поднимается на ноги и тут же жалеет об этом. Его колени дрожат, а голова стремительно наливается свинцом. Парня ведёт влево, пока он не сталкивается с кирпичной стеной дома. Он буквально насильно заставляет себя оставаться в вертикальном положении и идти по направлению к большой улице, опираясь о стену. Окна домов плотно задёрнуты шторами или забиты, свет уличных фонарей тусклее, чем в слизеринском подземелье, а на самой улице ни души, но он всё ещё надеется, что это Лондон, возможно даже магическая его часть. Джош проверяет, на шее ли у него медальон, после чего всё же решается выйти из своего импровизированного укрытия. Собственные шаги по пустынной мостовой кажутся ему до ужаса гулкими, а множественные хлопки трансгрессии, доносящиеся из того самого узкого переулка, вообще похожи на чёртовы взрывы, и едва услышав их, Джош как по сигналу принимается бежать. Всего лишь мгновение спустя улицу озаряют неоновые вспышки заклинаний. Парень матерится через сжатые зубы, когда одно из них заставляет лопнувшие стёкла осколками сыпаться ему под ноги. - Ваддивази! - кричит Джош, направляя палочку в сторону мусорных баков, и те, тут же сорвавшись с мест, летят куда-то назад, в сторону преследующих Дана людей. Тот искренне надеется, что магов это задержит. Ну, и, возможно, сломает кому-нибудь из них нос. Джош продолжает бежать, жадно глотая воздух, но ноги всё ещё плохо слушаются его. Ему несказанно везёт не попасть под «Остолбеней» или «Петрификус Тоталус», однако самой большой удачей Дан считает момент, когда, всё же упав, он пропускает направленный прямо ему в спину ядовито-зелёный луч. Вау. Похоже, кого-то из Пожирателей он действительно разозлил. Вскакивая, розоволосый парень без оглядки бежит в сторону каменных ступеней. Спускаясь по ним, он мысленно посмеивается, несмотря на всю напряжённость ситуации, и использует «Фумос», окутывая себя и всё вокруг дымовой завесой, и «Глиссео», превращая лестницу в покатую горку. Джош буквально слышит в своей голове отчитывающий голос Гермионы, говорящий ему о том, что он ведёт себя непозволительно глупо, когда убивающие заклинания всё ещё продолжают вспыхивать в воздухе. Однако парень позволяет себе с ней не согласиться, потому что, возможно, как раз эта глупая выходка спасает ему жизнь, когда он сворачивает на другую, ещё менее освещённую улицу. Все дома выглядят нежилыми, пока Джош не замечает, как сквозь занавески одного из многочисленных окон пробивается до ужасного скудный пучок света. Он тут же останавливается у двери и дёргает её на себя, но та не поддаётся. Паника удушливо нарастает в груди, когда он дёргает ручку снова и снова, а голоса, выкрикивающие различные проклятия и не к месту поминающие Мерлина, кажутся всё ближе. Розоволосый тянет на себя ручку в самый последний раз перед тем, как сорваться с места и снова помчаться, куда глаза глядят, вот только дверь неожиданно открывается внутрь, и Джош по инерции вваливается в чужой дом с удивлённым вдохом. Слабо освещённый коридор встречает его двумя карими испуганными глазами. Дан резко захлопывает дверь, хватает полностью опешившего парня за плечи и вжимает его в стену, попутно успев закрыть ему рот, и приставляет палочку к горлу. - Пожалуйста … - хрипло просит он. Глаза незнакомца округляются ещё больше и теперь мечутся между испачканным в крови лицом Джоша и его спутанными волосами. Что ж, кажется, они опять поменяли цвет. - Пожалуйста! - снова повторяет Джош уже громче. Парень опаляет его ладонь прерывистым выдохом, отчего у Дана неожиданно появляется сгусток чего-то тёплого в животе, и неуверенно кивает. Теперь-уже-наверно-не-розоволосый зачем-то кивает ему в ответ и убирает палочку от чужой напряжённой шеи. В этот момент раздаётся сильный стук в дверь, и Джош вздрагивает. Он чувствует, как порядком потяжелевший медальон метрономом перемещается под футболкой, а тело темноволосого парня начинает протестующе извиваться в его дрожащих руках. Стук снова повторяется, и Дан, будучи не в силах больше удерживать кого-либо, нехотя отпускает незнакомца, а сам приваливается к стене так, чтобы входная дверь могла скрыть его от посторонних глаз. Он не верит, что это как-то ему поможет. Скорее всего, парень, в чей дом он ввалился, сдаст его без зазрений совести. Джош практически смиряется с этим, когда темноволосый открывает дверь. Отбиваться будет бесполезно, он в ловушке и так чертовски устал, что и сам не прочь уже, наконец, умереть. Обидно только, что крестраж ему так и не уничтожить, и Джош полностью подведёт понадеявшихся на него друзей. Парень открывает дверь, и Дан видит, как тень Пожирателя тут же пересекает порог. - Ты один? - произносит мужской голос настолько чёрство, что Джош не до конца понимает, вопрос ли это. Темноволосый словно застывает. Он с абсолютно чистым ужасом смотрит в лицо Пожирателя и даже не моргает. Джош видит, как дёргается его кадык, когда парень сглатывает, чтобы избавиться от сухости в горле перед тем, как прошептать робкое «Да». От этого слова у Дана появляются мерцающие круги перед глазами, и он едва ли не стонет от облегчения. - А где родители? - продолжает допрос маг, видимо, испытывая садистское удовольствие от испуганного лица подростка. - П-патрулируют улицы, - громче отвечает темноволосый, возможно, решив, что он уже вне опасности. - Хреново патрулируют, - резко обрывает его Пожиратель. - Особо опасные преступники спокойно разгуливают здесь, как у себя дома, а никто не ведёт и ухом. Парень опускает глаза, и плечи его непроизвольно сутулятся. Он выглядит так, будто бы принимает упрёк на свой счёт. Джош видит, как сильно темноволосый сцепляет ладони у себя за спиной, и ему на мгновение кажется, что какое-то странное чёрное эфемерное облако появляется вокруг заломанных пальцев. Но Дан моргает, и видения как не бывало. - Как твоя фамилия? - неожиданно спрашивает мужчина. - Бёрки, сэр… «- Ну, вот и всё », - думает Джош. Это конец. Такая наглая, очевидная ложь явно не сработает. Хоть у него и стоит всего лишь «удовлетворительно» по Истории магии, даже Джош знает, что Бёрки - чуть ли не самый известный чистокровный род волшебников. Их потомки вряд ли бы стали жить в такой дыре. Но к удивлению Дана, Пожиратель удовлетворённо хмыкает. Кажется, действительно повёлся на знакомую слуху фамилию. - Хорошо, парень. Если вдруг услышишь или увидишь что-то подозрительное, сразу говори родителям, а они, в свою очередь, пусть связываются с нами. Этот розоволосый гадёныш не должен был далеко уйти. И Пожиратель исчезает, не прощаясь. Стук его шагов кажется Джошу лучшим, что он вообще когда-либо слышал. Ноги парня, наконец, подкашиваются, и Дан медленно сползает вниз по стене. Темноволосый поспешно закрывает дверь на несколько замков, а затем прислоняется к ней спиной и переводит дыхание. - Бёрки, значит? - подает голос Джош, и, Мерлин, как же чертовски плохо он звучит. - А что я, по-твоему, должен был сказать? - язвительно отвечает парень, и этот тон разительно отличается от робкого внешнего вида. - Главное, что сработало. И Джош не может не согласиться. - Ты как? Не сильно ранен? - уже более спокойно обращается к нему темноволосый. - Пустяки, - отмахивается Джош, уже успев забыть о кровоточащем порезе за ухом. Он пытается подняться на ноги, но это ему не удаётся, и, не желая быть уличённым в слабости, Дан пытается сделать вид, что просто хочет поудобнее сесть. Но темноволосого, кажется, не проведёшь. Парень тут же протягивает ему руку, и Джош не сразу, но с благодарностью её принимает. Его немного шатает, поэтому незнакомец кладёт руку Джоша на свои плечи и, придерживая за талию, помогает ему встать. - Подожди, - просит Джош перед тем, как его поведут вглубь дома. Он разворачивается к двери и шепчет под нос до боли знакомое ему заклинание, плавно рассекая палочкой воздух, и примитивные щитовые чары, кажется, забирают все оставшиеся у парня силы. На их глазах перед дверью появляется голубоватый мерцающий барьер, который через мгновение исчезает. - Я так понимаю, родители не придут? - не удерживается от вопроса Дан, когда темноволосый доводит его до гостиной и сажает на небольшую софу. Комната выглядит пустой, на оставшейся мебели лежит слой сизой пыли, но тлеющий камин вполне успешно создаёт атмосферу уюта. - Нет, - отвечает он, с усталым вздохом опускаясь в продавленное кресло, - мои в бегах. А твои? - Понятия не имею, - отзывается Джош, и сердце неприятно щемит в груди. Он не видел свою семью с сентября, с тех самых пор, как решил не возвращаться в Хогвартс, а отправиться вместе с друзьями уничтожать крестражи. Благодаря заколдованному радио и портрету Финеаса Найджелуса Блэка он хотя бы знает, что его брат и сестры находятся в относительной безопасности в стенах школы. По крайней мере, Джош надеется на это и на то, что Джинни, Невилл или Луна позаботятся о них, а Джордан не станет ввязываться в неприятности. Хогвартс и так кишит Пожирателями, и репутация брата преступника вряд ли сослужит ему хорошую услугу. Воображение внезапно начинает подкидывать Джошу жуткие картины, где его брата и сестёр приковывают цепями в сыром подземелье школы и пытают. Волшебница, почему-то с растрёпанной причёской Беллатрисы Лестрейндж, заливисто смеётся, пуская в Эшли «Круциатус», и девочка пронзительно выкрикивает его имя, извиваясь и плача навзрыд. Джош мгновенно сдёргивает с шеи проклятый медальон, который будто бы подрагивает в его ладони. Эта штуковина действительно пугает парня, потому что, кажется, понимает, что Дан собирается её убить и всячески пытается помешать ему сделать это. Так и обстоят дела, если, конечно, опустить подробности о том, что за изящными серебряными створками скрывается кусок души самого тёмного волшебника всех времён. - Они преследовали тебя из-за этого ? - спрашивает темноволосый, разглядывая медальон. - Да, но не только… Я вроде как тоже в бегах. Парень понимающе кивает. - Значит… Помогаешь мальчику, который выжил? Джош неопределённо ведёт плечом. Не то, чтобы он не доверяет темноволосому, он ведь, в конце концов, спас ему жизнь, просто… Дан не готов к потоку тоскливых мыслей, которые хлынули бы на него подобно водопаду. Он не знает, что, чёрт возьми, происходит с его друзьями сейчас, и… Выживет ли мальчик в этот раз? Остаётся только верить. - Я мог бы осмотреть твою рану, - доверительно предлагает темноволосый, - если хочешь, конечно. Джош кладёт медальон и палочку рядом с собой на софу, а потом подносит холодные пальцы к порезу. - Чёрт, - выдыхает он. Жгучая боль мгновенно пронзает повреждённое место и гулко отдаётся в висках. Парень, видимо, принимает это как сигнал к действию. Он исчезает в коридоре, но всего пару минут спустя возвращается с миской тёплой воды, пожелтевшим от времени полотенцем и коричневым пузырьком, в котором Джош признаёт настойку бадьяна. - Напомни, как тебя зовут? - интересуется Джош перед тем, как доверить своё здоровье в руки незнакомого парня во второй раз за прошедший час. - Тайлер, - с усмешкой произносит он, опуская полотенце в воду, - Тайлер Джозеф. - Так вот, Тайлер… Может, лучше заклинанием? На этот раз смех темноволосый уже не сдерживает. - А что, у тебя аллергия на бадьян? - задиристо спрашивает Тайлер. - Или ты боишься боли? Джош вздрагивает, когда тёплое полотенце касается его шеи. Нет, само собой, боли он не боится, просто, как бывший игрок в квиддич, знает, что в лечении этой настойкой мало приятного. - Просто доверься мне… - Джош, - подсказывает он Тайлеру. - Просто доверься мне, Джош . Я знаю, что делаю. И судя по тому, как быстро парень управляется со смыванием запёкшейся крови, он действительно знает, что делает. Его пальцы уверенно ощупывают место пореза, заставляя Джоша пару раз зашипеть и стиснуть ладони, но в целом он действует аккуратно, ловко вытаскивая пробку из пузырька, и пару раз капая настойкой на порез. В воздух взвивается зеленоватый дымок, и Джош зажмуривается до цветных пятен перед глазами и закусывает губу. Тайлер снова посмеивается, когда видит, как волосы Дана становятся ярко, яростно красными. Что за нахал! - Ну, вот, кажется, уже затягивается, - информирует его Джозеф, наклоняя голову Джоша немного вперёд, чтобы лучше рассмотреть рану. Его дыхание щекочет шею Дана, отчего парень непроизвольно втягивает голову в плечи и чувствует, как мурашки ровным строем бегут вдоль позвоночника. - Да, теперь всё в порядке. Тайлер на прощание пропускает сквозь пальцы и без того спутанные красные волосы Джоша, отчего у того почему-то мгновенно вспыхивают щёки, а потом уносит куда-то миску с алой водой и пропитанное кровью полотенце. Тем временем Джош осматривает медальон, затем снова надевает его на шею, пряча под футболку. Его тяжесть поначалу всегда кажется непривычной, но в этот раз особенно. Тревожные мысли тут же вонзаются в мозг одна за другой, безжалостно терзая и без того страдающее сознание парня. Всё, о чём он на данный момент мечтает - это поспать. Так мало и так непозволительно много. Он мысленно вновь возвращается к Гарри, Рону и Гермионе. Друзей необходимо было спасать, где бы они ни были. Джош запрещает себе думать о худшем и жалеет, что чёртов делюминатор остался у Рона. Сейчас бы он Дану пригодился как никогда. Волна опустошающей безысходности накрывает парня целиком, и он роняет голову на ладони. Крестраж без меча ему не уничтожить, друзей просто так не найти, да ещё половина Пожирателей смерти разыскивают его по всему городу. Одно утешает - хотя бы медальон был отвоёван и оставался в его надёжных, правильных руках. Всё остальное - какой-то кошмарный сон. Вот бы уже проснуться… - Хэй, - мягкий голос Тайлера заставляет Джоша поднять свои воспалённые глаза на дверной проём. - Я тут подумал, может, ты голоден? У меня есть немного еды, и… Дан кивает, да и желудок согласно вторит ему капризным урчанием. По правде говоря, Джош не помнит, когда в последний раз нормально ел, так что когда на небольшом кухонном столе его встречает тарелка горячего водянистого супа, парень снова готов поверить в Санту, потому что это - не иначе как подарок на Рождество. Он тут же набрасывается на ужин/обед/завтрак, не сразу замечая, что Тайлер-то не ест, а пьёт только слабо заваренный чай. Джош мгновенно стыдится и думает о том, что этот парень буквально даёт ему всё сегодня и, возможно, будет голодать из-за него, из-за того, что беглый идиот притащил к его дому целую толпу самых опасных волшебников страны, испачкал в крови его софу, а теперь бессовестно ест суп, раздражающе причмокивая. Но Тайлер вопреки всему, словно читая его мысли, говорит: - Всё в порядке, Джош, правда. Но Дан проглатывает очередную ложку супа с трудом.

Глаза Джоша начинают слипаться задолго до того, как Тайлер предлагает ему лечь спать на софе. - Наверху есть матрас, подушки и одеяло, - говорит он, нехотя поднимаясь на ноги, - хотя я обычно предпочитаю спать здесь. Второй этаж довольно жуткий. Ох, кажется, Тайлер предлагает ему занять его спальное место. Джош что-то протестующе мычит, но так и не может разлепить веки. Свинцовая усталость наваливается на него с удивительным напором, а сонливость мягко затягивает, подобно зыбучим пескам. - Я сейчас быстро всё принесу, и… - продолжает темноволосый, но затем останавливается. Джош всё равно вряд ли слышит его, опустивши голову на софу и умилительно приоткрыв рот. Тайлер ещё секунду задумчиво смотрит на умиротворённое лицо, которое в алых отблесках каминного пламени выглядит особенно… располагающим , а потом выходит из комнаты, стараясь не создавать лишнего шума. Поверхностный сон Джоша довольно беспокойный. Он несколько раз поворачивает голову из стороны в сторону, хмурит брови и даже скрипит зубами. На обратной стороне своих век он видит траву, опавшие листья, тонкие ветки деревьев, то и дело царапающие его лицо, и спину бегущей впереди Гермионы с копной растрёпанных волос. А ещё Джош, на бегу посылающий в своих преследователей «Остолбеней», слышит чей-то отчаянный крик, из-за чего не замечает появившийся откуда-то корень дерева, цепляет его ногой и с шумным выдохом растягивается на земле. - Джош! - отчаянно кричит обернувшаяся Гермиона. - Джош! Он молниеносно вскакивает на ноги, отработанным движением подхватывая палочку с пола. - Джош! - голос Тайлера надламывается от испуга. Парень выбегает из гостиной и тут же сворачивает направо к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Джош перепрыгивает через жалобно скрипящие ступеньки, и как только попадает в единственную небольшую комнату, выставляет палочку перед собой. Он быстро осматривает помещение, с долей облегчения отмечая, что, по крайней мере, Пожирателей Смерти он здесь не наблюдает. Всё, что есть в комнате - довольно толстый матрас с подушками, одеялом и отвратительно зелёным ворсистым пледом и массивный платяной шкаф у дальней стены, достающий до самого потолка. Его дверца приоткрыта, и там, должно быть, кто-то есть, но Тайлер перекрывает ему спиной весь обзор. Пока Джош подходит к дрожащему парню, по его телу медленно расползаются мурашки. - О боже… - выдыхает Дан, когда видит распростёртое на полу тело маленькой девочки в кремовом платье. Её косички, лежащие в маленькой луже крови, небрежно разбросаны в стороны. - Тай… - Нет, - шипит темноволосый, зажмуриваясь и сжимая ладони в кулаки. - Нет… Тело девочки стремительно поднимается в воздух, и его мгновенно обволакивает и растворяет в себе чёрная густая пелена. И пока Тайлера бьёт уже крупная дрожь, Джош, наконец-то, начинает спокойно дышать. Это боггарт. Всего лишь чёртов жалкий боггарт! Джош мягко отталкивает Тайлера в сторону и с вытянутой палочкой делает пару шагов вперёд. Существо реагирует так, как от него и ожидают, а именно начинает менять форму, так что Дан предпочитает действовать незамедлительно. Он узнаёт эти туфли, длинное чёрное платье, извивающиеся змеями волосы и безумный взгляд. - Ридикулус! - выкрикивает он, пока лицо Беллатрисы Лестрейндж ухмыляется ему в своей привычной манере. Кожа женщины тут же начинает пестреть язвами различных форм и размеров. Само собой, никто из них не смеётся. - Ридикулус! - повторяет Джош, и боггарт хватается за горло. Глаза Беллатрисы, и без того круглые, становятся ещё больше. Один из многочисленных шнурков её платья опутывает горло волшебницы и медленно затягивается. - Ридикулус! Смех вовсе не требуется Джошу для того, чтобы загнать боггарта обратно в шкаф и закрыть дверцу, на всякий случай применив запирающее заклинание. - Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда называл этот этаж жутким, - сбивчиво произносит он, глядя на бледного и абсолютно растерянного Тайлера. - Давай-ка спустимся вниз.

За окном рассветает. Джош успешно левитирует вниз матрас, настаивая на том, что Тайлер будет по-прежнему спать на софе, и тот даже не пытается возразить. Дан обеспокоен этим, но не настолько, чтобы спрашивать напрямую, потому что он в равной степени, как и Тайлер, чувствует себя абсолютно опустошённым. Несмотря на усталость, теперь сон приходить не спешит. Джош буквально чувствует, как тысяча и одна мысль мозгошмыгами носятся в его голове, и отчего-то ему кажется, что ворочающийся на софе Тайлер страдает той же проблемой, но никто из них не пытается нарушить звенящую в воздухе тишину, ссылаясь на собственное бессилие. Дан продолжает изучать глазами потолок, испещрённый множеством тонких трещин, и один вопрос, затмевающий собой все остальные, резко вонзается в его сознание, отдаваясь в висках гулкой болью. Почему боггарт Тайлера принял такую форму? Что скрывается в этом парне с растрёпанными волосами и оленьими глазами? И почему Джош, за последние пару лет полностью потерявший веру в людей и разучившийся доверять им, не чувствует опасности, исходящей от Тайлера? Почему? - Эй, Тайлер… - тихо произносит Джош, и ответом ему служит шорох и появляющиеся из-за отвратительно зелёного пледа два широко распахнутых янтарных глаза. - Почему ты впустил меня в дом? Джозеф шумно выдыхает так, будто бы боялся получить другой вопрос. Он, не моргая, смотрит на Джоша добрых полминуты, а потом вымученная, но всё же улыбка трогает его губы. - Потому что я никогда не встречал метаморфомагов, Джош. Из груди Дана непроизвольно вырывается смешок, и Тайлер своим робким смехом вторит ему. Взгляд Джоша вновь возвращается к потолку, но на этот раз ненадолго. Постепенно исчезающая тяжесть даёт ему возможность погрузиться в такой спокойный, такой размеренный и такой желанный сон, и даже медальон, недовольно сдавливающий шею, не может этому помешать.

Джош просыпается один. Он ещё толком не успевает открыть глаза, но уже кожей чувствует похожую на фантомную боль пустоту, воцарившуюся в доме. Парень поспешно поднимается с продавленного матраса, попутно проверяя сохранность всего своего имущества, а затем подходит к плотно зашторенному окну и, осторожно отодвигая занавески, выглядывает на улицу. Паучий тупик, кажется, вечно пребывающий в сумерках, на этот раз выглядит в разы мрачнее. На безлюдных, будто вымерших улицах нет ни души, и от этого Джошу становится ужасно не по себе. Он не представляет, как Тайлер мог провести здесь столько времени в одиночестве и не сойти с ума. Тайлер. Мысль о том, что темноволосый парень бросил его здесь, выбивает из лёгких весь воздух, поэтому Джош, небрежно отмахиваясь от неё, принимается бродить по дому как привидение. Пустынные комнаты, покрытые бесчисленными слоями пыли, прежде выглядевшие уютными в присутствии Тайлера, теперь же кажутся Джошу попросту неприветливыми, и ни сваленный бесформенной кучей уродливый плед, ни зачерствевшее печенье в блюдце на кухонном столе, ни сколотая кружка с остатками чая в раковине не могут спасти положения. Джош позволяет себе подробнее исследовать дом, но решает полностью игнорировать второй этаж. Он находит в шкафу в коридоре немного пахнущей нафталином одежды, которая, судя по размерам, явно осталась от предыдущего хозяина, а одежду Тайлера он находит в приоткрытом магловском рюкзаке, но бросив на него один единственный взгляд, Джош закрывает молнию, совсем не желая копаться в вещах Джозефа. На кухне в изящной, но порядком потускневшей фарфоровой сахарнице, явно выбивающейся из всего скудного интерьера кухни, лежат поблёскивающие галлеоны, сикли и кнаты, что вместе с рюкзаком и найденными в ванной зубной щёткой, бритвенным лезвием и кусочком мыла, приводят Джоша к выводу, что Тайлер готовился к побегу. И он бы не ушёл, оставив все свои вещи здесь. Хотя Джошу хотелось бы верить, что Тайлер не ушёл бы из-за него. Сам не зная почему, Дан решает вернуться к своему наблюдательному посту у окна. Сейчас блёклые, пустые улицы даруют ему гораздо больше спокойствия, чем весь этот чёртов дом, заклеймённый, но покинутый Тайлером. Джош старается не изводить себя мыслями о том, почему за минувшие сутки он так привязался к этому темноволосому парню. Это явно невозможно объяснить в двух словах, а на большее Дана пока и не хватит. За последующее время он наблюдает, как по переулку проходит один единственный сгорбленный человек с выставленной вперёд палочкой, до боли похожий на вечно угрюмого Филча, и Джош решает, что это и есть один из патрульных, а затем будто из воздуха появляется пара людей в чёрных мантиях. Свербящее в груди чувство и выделяющаяся на бледной коже предплечья одного из пришедших татуировка, воровато выглядывающая из-под задравшегося рукава, подсказывают Дану, что эти двое здесь по его душу. Но что гораздо больше тревожит Джоша, так это мелькающая лохматая макушка в одном из переулков на противоположной стороне улицы. Слава Мерлину, Тайлеру хватает мозгов вжаться в одну из стен и затаить дыхание. Джош медленно прокручивает у себя в голове планы возможной помощи Джозефу, в каждом из которых он, конечно же, обнаруживает их и подвергает огромнейшей опасности, лишается крестража и, возможно, даже жизни, но ни один из них в итоге осуществляется в реальности, потому что Пожиратели, к его счастью и огромному облегчению, уходят, и Тайлер стремительно, чуть ли не бегом пересекает улицу. К этому моменту Джош уже ждёт его у входной двери. - Ты должен был предупредить меня, - бросает Тайлеру он прямо с порога, заключая и без того напряжённого парня в порывистые короткие объятья. Да, иногда Джош до ужаса импульсивен. - Но я не хотел тебя будить, - отвечает Тайлер, на секунду опустив свою ладонью Дану на спину, а потом отстраняясь. - В следующий раз я… Но следующего раза не будет. С тех самых пор Тайлеру запрещается покидать дом без наложенного на его одежду дезиллюминационного заклинания, но когда Джош, наконец, отправляется от незначительных травм, психического истощения и смертельной усталости, что позволяет ему в полной мере использовать свои особенные способности, Тайлер и вовсе перестаёт появляться на улице. Сначала Джозеф, конечно, упрямится таким ограничениями, но обеспокоенный взгляд Джоша всё же вынуждает его сдаться. Он с любопытством наблюдает за тем, как Джош перед вылазками изменяет свою внешность, иногда даёт вполне дельные советы, подробно описывает, куда ходить стоит, а где лучше не показываться. Но лучше всего подобные вещи усваиваются опытным путём, поэтому Джош постоянно попадает в какие-либо неприятности, о которых, конечно, не спешит рассказывать Тайлеру. В первый раз его светлые, будто бы выжженные волосы стали менять цвет прямо в магазине. Ему повезло, что в этот момент продавец решил поднять с липкого пола закатившийся за прилавок сикль, так что Джош, увидевший в отражении прилавка свою чёлку цвета сладкой ваты, в панике, но всё же смог вернуть контроль над собственной внешностью. Во второй раз он натыкается на одного из патрульных, и тот добрых полчаса не отстаёт от него со своими расспросами. Джош уверен, что к концу этого времени своими ответами он запутывает и себя, и его. Однако Дана отпускают с миром, но неприятный осадок в лёгких всё же остаётся. В третий раз ему попадаются Пожиратели. Группа из трёх человек в своих длиннющих чёрных мантиях и с идиотскими, но пугающими масками на лицах, вваливаются в чей-то дом и мелькающими вспышками заклинаний под пронзительные крики людей переворачивают всё вверх дном. Джош до онемения пальцев сжимает палочку в кармане безразмерного плаща и стискивает зубы. Он так хочет вмешаться, так хочет помочь, но он не может привлекать к себе и к этому месту внимания. Если бы речь шла только о нём, то… Тайлер, теперь у него был Тайлер , который и без того находится в огромной опасности в частности по его вине. Джош с трудом собирает все силы, чтобы сдвинуться с места, но чуть ли не ослепляющая мощная зелёная вспышка, мгновенно прерывающая все крики ещё на вдохе, заставляет его бежать . Тайлер не на шутку обеспокоен, когда непривычно бледный Джош вваливается в дом, размазывая дрожащими руками по лицу слёзы, и никак не может отдышаться. Он пытается добиться от парня со ставшими вдруг тускло серыми волосами каких-либо объяснений, но Дан не может говорить. Его выворачивает прямо в прихожей, и Джошу противно, мерзко от самого себя, он ужасно сильно хочет расцарапать ногтями собственное лицо, причинить себе как можно больше боли, потому что он никчёмный, трусливый ублюдок . Вот только Тайлер, похоже, так не думает. Он помогает Джошу дойти до ванной, обещает приглядеть за медальоном и тактично оставляет его наедине с собой. Дан всерьёз думает утопиться, и от собственного малодушия становится ещё омерзительнее. Он медленно сползает на дно ванны, пока её шершавая поверхность царапает спину, и когда мутная вода практически смыкается над его лицом, Джош проскальзывает взглядом по поверхности запотевшего зеркала и видит прежде принимаемую им за разводы надпись «оставайся в живых». К вечеру у Джоша поднимается температура, и последующие несколько дней он проводит в бреду. Тайлер не решается оставлять его одного и постоянно снуёт где-нибудь поблизости. В момент просветления Дан замечает на его шее медальон и просит снять, но Тайлер не слушается и, улыбаясь, говорит ему, что Джош не обязан нести это бремя один, теперь не обязан. К четвёртому своему выходу на улицу Джош чувствует себя как никогда готовым. Туман в его голове окончательно рассеивается, когда он видит уснувшего в продавленном кресле осунувшегося Тайлера с залёгшими под глазами тенями. Он позволяет себе аккуратно перенести темноволосого на софу и закутать его в плед, прежде чем принимает новый облик и облачается в безразмерный, местами протёртый плащ. На этот раз всё проходит как по маслу, и уже через час Джош возвращается с двумя пакетами еды, а не со спрятанными под плащом пакетом молока и холодной выпечкой. Ему отвратительно плевать, если это привлечёт чьё-то внимание. И он, и Тайлер порядком вымотаны, а Джозеф, к тому же, небось, сам нормально не ел за все эти дни, заботливо ухаживая за больным. Таким образом, всё их существование сводится к еде, сну и бесконечным разговорам.

Что же всё-таки это такое? - спрашивает Тайлер следующим утром, с наслаждением поедая детские медовые хлопья, но продолжая рассматривать медальон. Джош наливает в свои хлопья свежего молока и садится на табуретку напротив Тайлера, подбирая под себя босые ноги. - Это - крестраж, - отвечает он, понимая, что после пережитого вместе с Джозефом, ему больше нет необходимости что-либо скрывать. Однако от ответа Джоша понимания в сосредоточенном взгляде Тайлера так и не появляется. - В этом предмете заключена часть души одного…. эм, человека… - Тот, кого нельзя называть? - голос Тайлера становится тише, и Джош кивает, отправляя в рот очередную ложку хлопьев. - Мы пока точно не знаем, сколько их всего, - и Джош запинается от того, как сложно ему произнести это самое «мы», - но их нужно уничтожить все, прежде чем… Ну, ты понимаешь… - И как именно можно их уничтожить? - снова спрашивает Джозеф, и Джош замечает искру интереса, зажёгшуюся в его янтарных глазах. - Уж точно не подручными средствами, - пытается отшутиться Дан, но Тайлер выглядит пугающе серьёзным. - Так ты не знаешь… - Знаю, - резко обрывает его Джош, - и если у тебя случайно где-нибудь завалялась парочка василисков, то мы можем решить проблему прямо сейчас. Тайлер поджимает губы и принимается обдумывать услышанное, водя ложкой по поверхности молока и подперев голову рукой. - Я хочу помочь, - в конечном итоге выдаёт он, заставляя Джоша закашляться. - Ч-чем? - Неважно, - Тайлер вновь поднимает на него глаза, и Дан замечает в них то, чего прежде ещё не видел, - я просто хочу помочь. Тебе и твоим друзьям. Во всём, чего бы вы ни делали. И Джош не решается ему возразить. Весь день они проводят в гостиной, пытаясь определить, что же будут делать дальше. Договориться до чего-то конкретного очень тяжело, потому что Джош находится в подвешенном состоянии, не зная толком ничего о судьбе своих друзей. Ему даже кажется, что было бы лучше остаться с ними в том лесу, быть пленённым егерями, потому что определённый плен и возможная смерть гораздо лучше жизни в неопределённости. Так или иначе, единственный вывод, к которому приходят и Тайлер, и Джош, заключается в том, что оставаться дальше в этом доме кажется форменным сумасшествием сразу им обоим. Они с каждым днём всё сильнее вязнут в этом месте словно в болоте, каким бы обжитым и уютным оно ни казалось. Рано или поздно этот дом сдаст их с потрохами или помутит рассудок, а, может быть, просто похоронит в своих пепельно-пыльных комнатах, обрекая сгнивать заживо. Уже ближе к вечеру, неизменно устроившись у камина и поедая единственную плитку горького чёрного покрытого налётом шоколада, Джош делится с Тайлером тем, что теснит ему грудную клетку каждую ночь, когда он пытается забыться во сне, и Тайлер отвечает тем же. С каждой минутой, проведённой рядом с темноволосым парнем, Джошу кажется, что за эти бесконечные две недели они успевают узнать друг друга лучше, чем некоторые люди за всю жизнь. Жар возвращается к Дану лёгким головокружением и звоном в ушах, поэтому Тайлер настаивает на том, чтобы Джош лёг спать прямо сейчас, и слабость в собственном теле заставляет его повиноваться. Он зарывается лицом в тошнотворно зелёный ворсистый плед с мыслью обязательно вытащить Тайлера из этого места и спрятать его в другом, более приятном, безопасном. А потом, может быть, даже выиграть эту чёртову войну для того, чтобы никогда в жизни больше не видеть, как эти наивные глаза цвета жидкого янтаря расширяются от неподдельного страха.

- Круцио! - кричит взвинченный женский голос, и Джош ничком падает на мраморный пол. Тошнотворный хруст собственного носа разносится эхом по бесконечному коридору, и кровь пачкает ему лицо. Хрустальный шар, заполненный сизой туманной дымкой, выскальзывает из пальцев, приземляясь где-то неподалёку, и с гулким звуком медленно откатывается в сторону. Целый. Джош выдыхает ртом, чувствуя металлический привкус на губах, и в следующее мгновение его сознанием завладевает боль , заставляя его кричать не своим голосом и, зажмурившись до мерцающих перед глазами кругов, скрести пальцами по холодному бездушному мрамору. Эта боль не физическая, она находится где-то глубоко внутри, ломает, терзает его, выживает из собственной головы, из собственного тела, и Джош готов пойти на всё, лишь бы она прекратилась. Он сдавливает напряжёнными ладонями виски и крепко сжимает челюсти, но ему больно, очень больно, так больно, что хочется запустить пальцы себе под рёбра, разломить к чертям грудную клетку и просто выпотрошить себя, вынуть отчаянно бьющееся сердце вместе с аортой, намотать на запястье трахею и резко дёрнуть, вырывая бронхи из лёгких, лишь бы кончилось, лишь бы всё кончилось . Беллатриса, самодовольно улыбаясь, неспешно подходит к нему, отчаянно хватающему ртом воздух, опускает мыс своего сапога на его щёку и надавливает, заставляя Джоша протяжно застонать. - Хороший мальчик Джоши, - нараспев произносит женщина, но тот едва ли слышит её, чувствуя, как кровь медленно стекает по его горлу и как отвратительно сильно кружится голова. - Так любезно отдал мне пророчество. Хороший мальчик… Лестрейндж с плохо скрываемым презрением переступает через него как через мусорную кучу , а затем поднимает с пола так желаемый ею шар и пристально осматривает его. - Это не оно! - тут же поражённо заключает она, и Джош усмехается, всё ещё тяжело дыша, а потом закашливается. - Это не оно! Где оно? Где оно, отвечай! - женщина с целым клубом чёрных змей вместо волос наставляет на него палочку. - Отвечай ты, мерзкое, грязное отродье, где… Круцио! И он не выносит, просто не может вынести этого во второй раз, полностью растворяясь в боли как в кислоте. Он сам становится болью. - Джош… Дан приоткрывает глаза. Перед ними всё плывёт. - Тайлер… - шепчет он сухими губами, и пот катится по вискам. - Жарко… Темноволосый кивает, убирая с его груди плед, а затем прикладывает к пылающему лбу прохладное влажное полотенце. - Тайлер, жжёт, - хрипло повторяет Джош, пытаясь пальцами оттянуть ворот футболки. Мерлин милостивый, как же жжёт . К солнечному сплетению будто приложили раскалённое клеймо. - Чёрт, медальон! - восклицает Джозеф и тут же хватается за него, но с шипением отдёргивает руку. Крестраж словно прилип к покрасневшей, обожжённой коже. Тайлер расстёгивает цепочку и тянет за неё, но не добивается ровным счётом ничего, кроме болезненных криков Джоша. - Чёрт… Тайлер не знает, что ему делать, просто не знает, но затем почему-то резко закрывает глаза, ссутулит плечи, и что-то меняется . Джош в силу своего состояния не может понять, что именно, но он чувствует это каждой клеточкой своего измученного тела. Мир перед его глазами плывёт, а Тайлера перед его глазами затягивает чёрным, вязким илом. Его чернеющие тонкие подрагивающие пальцы тянутся к груди Джоша, аккуратно сжимают бока медальона и словно без малейших, как прежде, усилий убирают непривычно сильно мечущийся крестраж. - Тайлер, - вновь зовёт его Джош, с трудом остающийся в сознании, - кто ты? Но Джозеф молчит, поджимая губы, держа в вытянутой руке истерично качающийся маятником медальон. - Просто спи, Джош, - отвечает он, и эфемерное тёмное облако нимбом кружит над его головой. - Завтра тебе будет легче…

Они единогласно решают подняться на второй этаж, потому что это жуткое место напоминает им обоим о недавно одержанной Джошем крошечной победе над их страхами. Тайлер осторожно достаёт из кармана брюк медальон, который тут же принимается сопротивляться, раскачиваясь в воздухе, и кладёт его на пол. - Я скажу кое-что на парселтанге, чтобы он открылся, и ты должен будешь тут же атаковать его, - инструктирует Тайлера Джош, нервно перебирая палочку в руках. - Хорошо, но тебе лучше отойти подальше. Дан согласно кивает, всё ещё с опаской косясь в сторону крестража. - Готов? - Готов. Джош не уверен, что вырывающееся из его рта шипение похоже на то, что Гарри издавал во сне, но судя по тому, как удивительно сильно начинает подпрыгивать медальон, его приказ открыться действительно срабатывает. Створки украшения распахиваются в следующее мгновение, и вырывающаяся из них тёмно-серая густая завеса мгновенно заполняет комнату целиком. - Джошуа Дан , - обращается к нему крестраж голосом Тёмного лорда, и парень тут же заходится сильным кашлем, потому что ему кажется, что лёгкие мгновенно наполняются угарным газом. Как тогда в детстве, на кухне, когда он случайно поджёг занавески. Тайлер бросает на него обеспокоенный взгляд, но не позволяет себе больше медлить, и в следующую секунду его тело растворяется в угольной эфемерной субстанции, которая с оглушающим воем проносится под потолком, а потом смешивается с грязно-серой сущностью крестража. Земля уходит у Джоша из-под ног, и его отбрасывает к стене будто бы взрывной волной. Он хорошенько прикладывается затылком о дверной косяк, но, несмотря на пульсирующую боль, пытается продолжать следить за тем, как Тайлер медленно, но верно приближается к медальону сквозь сумрачную завесу. Джош всё ещё не может сдержать вырывающиеся из своего горла удушливые хрипы, но ему становится легче, когда он видит, как чёрная дымка достигает створок украшения, и крестраж начинает кричать . От этого звука у Дана кровь стынет в жилах, и чем дольше Тайлер касается поверхности медальона, тем громче становится крик. Джош пытается закрыть уши и крепко стискивает челюсти, вжимаясь затылком в стену, однако обскуру хватает ещё лишь небольшого усилия, чтобы положить конец крестражу. Медальон с гулким звоном раскалывается пополам, и часть души Тёмного лорда рассеивается в воздухе с отчаянным, недовольным рычащим звуком, но Джошу больше не страшно. Тайлер сделал это. Тело Джозефа постепенно начинает возвращать свой привычный облик: растрёпанные тёмные волосы, бледная кожа, плотно сжатые губы, пушистые ресницы, впалые щёки и почему-то закрытые янтарные глаза. Чёрная дымка аккуратно, будто бы даже заботливо опускает Тайлера на деревянные половицы и исчезает, позволяя Джошу подползти к нему. - Тайлер? - обеспокоенно шепчет он. Пульс, только бы нащупать пульс . Джош вздрагивает, когда слышит на улице многочисленные хлопки трансгрессии. Он матерится сквозь зубы и тут же тянется за палочкой, в то время как входную дверь их дома уже сносят с петель. - Гоменум ревелио! - произносит взвинченный мужской голос, и Джош чувствует, как холодная волна заклинания проходит через его тело. - Он здесь! Топот ног Пожирателей не добавляет спокойствия Дану, чьи дрожащие руки никак не могут справиться с палочкой. Крестраж-то, конечно, уничтожен, вот только Тайлер без сознания, если вообще живой, а тут ещё и эти головорезы так не вовремя их нашли. Джошу не выстоять одному, Джошу никак не выстоять одному. «Думай », - приказывает он себе, вот только мысли растекаются внутри черепа вязкой патокой, и жар с чёртовой мигренью никак не помогают. Джош на автомате выкрикивает «Протего», когда первый из волшебников показывается на лестнице, и пытается закрыть собой Тайлера, заботясь о том, чтобы заклинание не попало в него, а потом тут же применяет «Остолбеней». Используя выигранные секунды, он поспешно левитирует к дверному проёму единственный находящийся в комнате предмет, а именно шкаф, но это вряд ли надолго задержит Пожирателей. Зато Джош очень сильно надеется на боггарта. «Посмотрим, как хорошо вы знаете школьную программу», - думает он, когда слышит, как снаружи терзают заклинаниями внушительных размеров предмет мебели, а сам подбегает к окну. На улице непривычно людно, а на пасмурном небе клеймом выжжена уродливая чёрная метка, и это не добавляет Джошу оптимизма. Он уносит тело Тайлера в самый дальний угол комнаты и накладывает на него дезиллюминационное заклинание, надеясь, что невидимый, он выживет, даже если погибнет Джош, или очнётся в пылу сражения с очевидным преимуществом, перевоплотится в обскура и поможет дать достойный отпор. Хотя какое тут сражение, какой отпор, когда десяток на одного. Яксли входит в комнату неспешной походкой победителя. О, Джош прекрасно помнит этого ублюдка, возможно, даже лучше, чем Беллатрису Лестрейндж. - Неужели сам начальник Отдела магического правопорядка пожаловал? Какая честь, - не удерживается от едкого комментария Джош, хотя сам мгновенно холодеет изнутри. Звериное лицо мужчины искажает острая как бритва ухмылка. - Ловить Нежелательных лиц - моя прямая обязанность, мистер Дан, - произносит он, растягивая слова так, будто ему придаёт это важности, - а вы теперь Нежелательное лицо номер один. Джоша буквально парализует. Нет, это всё блеф, они не могли убить Гарри, они не могли… - Теперь один? - Теперь один , - вторит ему Пожиратель, и хищный оскал становится ещё шире, - Инкарцеро! - Протего! Петрификус Тоталус ! - но мужчина отмахивается от его чар как от назойливой букашки. В комнату заходят ещё двое, и появление среди них Долохова кажется Джошу смертным приговором. Все эти люди загнали его в тупик. Мысль о том, чтобы взорвать этот дом к чертям вместе с собой и этими ублюдками теперь не кажется ему такой уж плохой. Но жизнь - непредсказуемая штука. Всё меняется в тот момент, когда ещё один хлопок трансгрессии раздаётся прямо позади Джоша, и маленькое тельце эльфа-домовика чуть было не сбивает его с ног. Кикимер действует быстро, в отличие от Джоша, да так, что тот едва успевает опомниться. Схватить невидимого Тайлера за руку, руководствуясь удачей и внутренней интуицией, занимает у Джоша долю секунды, а в следующую домовик вцепляется своими кривыми пальцами мёртвой хваткой в его плечо и под зелёные вспышки заклинаний переносит их куда-то к морю . - Акцио медальон! - успевает выкрикнуть Джош напоследок, и пока лица Пожирателей смерти расплываются у него перед глазами, он успевает схватиться за цепочку разломанного крестража, мысленно молясь, чтобы не выронить палочку.

Ветер приятно обдувает кожу, а морской бриз вообще ощущается как божье благословение. Джош выпускает всё из своих рук и принимается медленно пропускать через пальцы тёплый песок. Подумать только, он жив . Обеспокоенные голоса друзей не сразу доносятся до его слуха. Признаться честно, он вообще забывает, что не один, пока над его головой не появляется нахмуренное лицо Гермионы, которое, в прочем, тут же сменяет выражение на более радостное. Джош вообще не хочет подниматься на ноги, он хочет лежать на пляже ближайшую вечность, слушать звуки прибоя и крики птиц, ощущать на коже солнечные поцелуи и прохладные солёные брызги, вот только Рон, кажется, вовсе не осведомлён о его планах. Рыжеволосый мгновенно и слишком резко поднимает друга, отчего того начинает мутить, но это не удерживает его от коротких ответных объятий. - Ребята, я так рад… - бормочет Джош, хотя его горло пересохло, и ему жарко, просто до одури жарко . Тем временем Гарри, видимо, руководствуясь рассказами Кикимера, уже снял с Тайлера заклинание, от чего Джошу тут же хочется ударить себя по лицу. Как он мог забыть о Тайлере? - Тайлер! - тут же вскрикивает он, падая обратно на песок и хватаясь своими ладонями за его до ужаса бледное лицо. Пальцы медленно перемещаются на шею, пытаясь нащупать вену. - Живой, - оповещает его Поттер с кошмарно сильными синяками под глазами, но всё же улыбающийся одними уголками губ, - Мы с Биллом перенесём его в дом. Ты лучше расскажи вот об этом , - и Избранный демонстрирует на своей ладони уничтоженный Тайлером крестраж. Джош хочет расплакаться от облегчения. Им так многое предстоит обсудить.

Джош впервые за долгое время ощущает себя в безопасности. Чета Уизли великодушно выделяет ему диван в гостиной, где он может в вполне комфортных условиях справляться со своей простудой, выслушивать ужасающие истории друзей о пребывании в Малфой-мэноре, спасительном побеге, храброй и такой ощутимой потере Добби. Джош мысленно обещает себе посетить самодельную могилу самого преданного из эльфов-домовиков, который не раз помогал им, не раз спасал и в итоге отдал за них даже собственную жизнь. Это известие сказывается на Джоше довольно тревожно, поэтому Флёр, появляющаяся в гостиной прекрасным видением, отгоняет от него абсолютно всех в неизменной манере Молли Уизли, даёт выпить какой-то отвар, и Джош позорно засыпает, даже не успевая осведомиться у неё о состоянии Тайлера. Утром за невероятно вкусным завтраком Джош, наконец, избавленный от мигрени и слабости, первым делом расспрашивает про своего нового друга и получает в ответ краткую сводку от Рона, что Флёр, абсолютно очарованная Тайлером, практически не отходит от парня, заставляя Билла ревновать. За эту невинную шутку рыжеволосый, конечно же, получает подзатыльник от Гермионы и, Мерлин, Джош так невероятно счастлив, потому что всё это ощущается ему домом, настоящим домом . Там же на кухне, за обеденным столом, он рассказывает о своих злоключениях в Паучьем тупике, опуская пару эпизодов, которые считает слишком личными, но предпочитает не скрывать от друзей ни настоящую сущность Тайлера, ни его историю, ни его несомненный подвиг. Гермиона мгновенно подключает к делу библиотеку, скрывающуюся в её кудрявой голове, и рассказывает Джошу всё, что знает об обскурах. - Но они умирают в раннем детстве, - добавляет девушка в конце, и Джош кивает, поджав губы. - Как правило… С тех пор отношение к Тайлеру в доме резко меняет свой вектор с положительного, на настороженное, но ещё более положительное (вот почему Джош так любит своих друзей). Флёр действительно кружит над ним чуть ли не от заката и до рассвета, едва не забывая о Крюкохвате и Оливандере. Тем временем, пока молодая миссис Уизли характеризует состояние Джозефа «просто спит», Джош подключается к подготовке плана проникновения в Гринготтс. Известия об уничтоженном крестраже воодушевляют буквально каждого, но что особенно радует Джоша, так это перспектива ограбить сейф именно мадам Лестрейндж. Тайлер приходит в себя спустя четверо суток, и Флёр тут же приходит с этой новостью к Джошу. Он мгновенно вскакивает с дивана, путаясь в одеяле, и тут же несётся по коридорам вместе с девушкой, то и дело нахваливающей на бегу прекрасные янтарные глаза Тайлера. Джозеф встречает его с улыбкой. Джош бесцеремонно залезает к нему кровать, не боясь смять и испачкать накрахмаленные белые простыни, и принимается сбивчиво рассказывать о том, что произошло после того, как Тайлер потерял сознание. - Так… Я уничтожил крестраж? - неверяще спрашивает он. Джош тут же кивает и не может удержаться от того, чтобы не переплести свои пальцы с подрагивающими длинными пальцами Тайлера. Флёр тактично решает оставить их наедине, выгоняя всех любопытных в коридор и закрывая дверь. Дан робко ей улыбается, просто не зная, как выразить всю переполняющую его благодарность, поэтому бросает кажущееся ему скудным «Спасибо», но чуткая француженка, кажется, всё понимает. Тайлер и Джош проводят целый день вместе, хотя по большей части времени, конечно же, просто нахально спят. Джош знакомит Тайлера со своими друзьями на следующий день. Сначала всем немного неловко, но одной обезоруживающей экспеллиармусом улыбки Джозефа хватает, чтобы разрядить обстановку. Тайлер, кажется, умудряется понравиться даже Кикимеру, которого благодарит за его с Джошем своевременное спасение (что сделать сам Джош, конечно же, забывает, но мгновенно подмазывается). Гермиона интересуется его самочувствием, Рон сыпет остротами, а Гарри от всего своего сердца благодарит парня за уничтоженный крестраж так искренне, что Тайлер даже теряется. Но он сделал важную вещь, действительно важную, и Джош ободряюще хлопает Джозефа по спине, пока волосы Дана сами окрашиваются в ясный, как закатное небо, розовый. Между делом Рон упоминает о плане по рейду в Гринготтс, и Тайлер с небывалым энтузиазмом изъявляет желание принять в нём участие. Джош, конечно же, против, но Джозеф с этим непоседливым Уизли спеваются ужасающе быстро. И никто из друзей Джоша тактично не упоминает об обскуре - за это Дан любит их ещё сильнее. Конечно же, Тайлер чувствует, что Джош рассказал всё о нём троице, но его удивляет то, как все эти люди принимают его, такого ненормального, такого смертельно опасного, такого уродливого. Он даже чувствует себя немного героем, чувствует себя важным и нужным, и даже иногда любимым, когда смотрит в глаза Джоша, а поведение Флёр, интересующейся, не было ли у него в роду вейл, и вовсе заставляет смутиться. Однако всё это нравится Тайлеру, всё это ощущается ему домом, настоящим домом . Тайлер сопровождает Джоша, когда тот собирается сходить к могиле Добби и почтить его память. Он спокойно и даже с удовольствием выслушивает все те истории, которые рассказывает ему Дан, выдерживает и тягостную минуту молчания, и неловкие попытки наколдовать приличный букет цветов. Затем оба парня, полностью очарованные тихим безветренным вечером направляются на пляж, который кажется им по-настоящему райским местом после всех тех дней, проведённых в Паучьем тупике. Джош, не задумываясь, растягивается на мокром песке, и его одежду мгновенно пропитывает прохладная морская вода. Тайлер ложится рядом с ним бок о бок, будто бы игнорируя тот факт, что в его в распоряжении целый бесконечный песчаный пляж. Они предпочитают лежать там в тишине, ощущая всем телом, как волны то забирают, то отпускают их из своих солёных крепких объятий, как макушка проваливается в вязкий песок, как вновь переплетаются их пальцы, и смотреть в ясное синее небо, пестрящее мелкими звёздами, которые становятся ярче с каждой секундой, в то время как солнце неспешно опускается за горизонт. Как же прекрасно быть живым. - Ты действительно хочешь продолжить участвовать во всём это с нами, Тай? - решается спросить Джош, абсолютно невежливо перебивая шум прибоя. - Ага, - не задумываясь, отвечает Тайлер как человек, который уже всё давно решил. - Я могу умереть в любой день, все мы можем умереть в любой день , так что я хочу принести как можно больше пользы своими… способностями, - Тайлер поворачивает голову, пытаясь поймать взгляд Джоша, и в его янтарные глаза хочется смотреть куда сильнее, чем на какие-то там звёзды. - И ещё я хочу провести как можно больше времени с тобой. Джош сжимает его руку сильнее, потому что это желание является обоюдным. Подумать только, неполных три недели хватило ему, чтобы влюбиться, чтобы так совершенно по-дурацки сопливо потерять голову и ощущать теперь в животе этих пресловутых бабочек из-за человека, который может оставить его в любой момент с удушающей пустотой в груди и фантомной болью. Но ведь, как верно заметил Тайлер, каждый из них мог умереть, в том числе и сам Джош, и как бы парадоксально не звучало, от этой мысли становится только спокойнее. Они в равных условиях оба теперь на войне, сражаются против невероятно сильных противников и строят им козни, подставляя под непростительные собственные головы, но всё это будет потом. А сейчас Джош оставляет на раскрытых губах Тайлера первый и, может быть, последний поцелуй, аккуратно поглаживая костяшками пальцев его скулу. Джозеф же сильнее поддается вперёд, запуская свои испачканные в песке ладони во влажные малиновые волосы Джоша, и лихорадочно целует его с завидным напором уже по-настоящему, да так, что голова идёт кругом. Они сталкиваются зубами и хохочут как ненормальные, но смех тонет, когда их губы вновь соприкасаются, и только заканчивающийся в лёгких воздух заставляет парней нехотя отстраниться друг от друга. Губы Тайлера припухшие, щёки алеют, а ресницы подрагивают, когда он прикрывает глаза, и Джош очарован, действительно до одури очарован, как влюблённый подросток. Правда, он и есть влюблённый подросток. Джош перестанет слышать дыхание Тайлера через некоторое время, зато его, никак не приходящего в норму, хватит на двоих. Он поцелует Тайлера в лоб, а потом прислонится к нему щекой и вновь возведёт глаза к небу, сейчас уже больше похожему на потолок в Большом зале Хогвартса. И ещё Джош с усмешкой подумает о том, что если подойти к его положению с практической точки зрения, Тайлер подарил ему дюжину удивительно сильных счастливых воспоминаний, так что теперь он точно ни за что не облажается, применяя заклятие Патронуса.

Примечания:

Просто захотелось вынести это сюда для общей ясности:
"Концовку, конечно, хотелось сделать немного двусмысленной (Джош перестаёт слышать дыхание Тайлера, смекаете?), но безусловно большинство, если не все, будут думать в положительном ключе, что, в общем-то, даже хорошо".
Вот так вот.
Stay alive |-/
И спасибо за то, что уделили внимание.